Франсин Риверс - Царевич[The Prince]

Ионафан снова кивнул, внимая каждому слову Самуила, как если бы оно исходило от Самого Бога.

— Я смотрел, как ты работаешь, сын мой. Ты моешь руки прежде, чем войти в комнату, и трепещешь, развертывая свиток.

— Держать в руках Закон — чудесно, отче, но переписывать его — страшно.

Глаза Самуила увлажнились. Уперевшись руками в колени, он поднялся.

— Я буду следить за твоей работой.

— Спасибо, отче.

Самуил потрепал Ионафана по плечу. — Если бы все относились к Закону с таким почтением, как ты!

Ионафан смущенно склонил голову. — Надо признаться, изучать Закон мне больше по душе, чем быть царевичем.

Самуил положил руку Ионафану на голову. — Одно другому не мешает.

Ионафан возвращался домой со списком Закона, тщательно упаковав его перед тем, как пуститься в путь. Часть его, вложенная в кожаный чехол, была спрятана под одеждой — на груди. Все время — у самого сердца.

Он предвкушал, как они с отцом усядутся рядом и станут вместе разбирать Закон, постигая глубину его сути, наслаждаясь неисчерпаемым богатством смысла! Каждый день, переписывая свиток, он думал, как замечательно будет поделиться всем этим с царем.

Он нашел отца все там же — в поле, а воины, разместившиеся в окрестностях Гивы, по–прежнему ожидали царских повелений. Кис совсем осунулся. Ионафан случайно услышал его слова, сказанные Авениру приглушенным негодующим тоном:

— Я не смею говорить Саулу ничего, не предназначенного для чужих ушей, не то эти люди сочтут его еще большим трусом! Чего только ждет мой сын?

Ионафана встревожили эти разговоры. Бог избрал отца царем. Может ли кто в этом усомниться? И Бог сам скажет Саулу, что и когда ему делать.

Чтобы скоротать время, воины сражались друг с другом. Целыми днями оттачивали свое умение, готовясь к войне. И ждали приказа. Саул же не изменял своему обыкновению: утром вставал с рассветом, запрягал волов и шел работать. Возвращался вечером, ужинал дома с семейством и гостями.

Ионафан неоднократно предлагал почитать отцу Закон, но всякий раз слышал в ответ: «Не сейчас. Я устал».

Протянув руку за новым куском хлеба, Кис заговорил с сыном тихим резким шепотом: — Ты должен что–то делать, или эти люди уйдут от тебя! Они не станут вечно дожидаться, когда же ты соизволишь принять бразды правления.

Вокруг глаз Саула собрались напряженные морщины.

— И тогда все твои великие замыслы и жертвы пойдут прахом. Так, отец?

— Я не ради себя старался, — Кис цедил слова сквозь зубы. — Ради тебя, ради твоей семьи, ради нашего народа! Ты тянешь, потому что злишься на меня?

— Нет.

— Тогда что тебя держит?

— Я буду ждать, пока не получу знака, что делать.

— Знака? — Кис отшвырнул свой кусок хлеба. Увидев, что глаза остальных устремлены на него, он осклабился в улыбке и потянулся за финиками. Когда разговоры за столом возобновились, Кис взглянул на Ионафана, затем опять на Саула. — Знака? От кого? Какой еще тебе нужен знак? Тебе мало царского венца на голове и всех этих людей, которые только и ждут, чтобы исполнить твою любую прихоть?

Задетый сарказмом деда, Ионафан подался вперед. — Бог укажет царю, что и когда делать.

— Что за глупая детская вера!

Кровь бросилась Ионафану в лицо.

Саул сжал руку в кулак. — Мой сын говорит более разумные вещи, чем все прочие за этим столом!

Комната замолкла.

Залившись краской, Кис прикусил язык. Саул поднялся из–за стола, Кис тоже. Ионафан последовал за ними.

— У тебя от силы три тысячи человек, — взорвался Кис, когда они оказались вне досягаемости для чужих ушей. — Остальные не хотят идти за царем, который прячется в обозе!

Саул обернулся. Лицо его раскраснелось не меньше, чем лицо его отца. — Я чувствовал, что недостоин быть царем Израиля, но ты, отец, ты ведь добился своего, верно? — он взмахнул рукой в воздухе. — Ты и вся моя честолюбивая родня, жаждущая филистимской крови!

— Тебя избрал Бог.

— Надо же. как вовремя ты об этом вспомнил!

Ионафан стоял, глядя на них. Не в первый раз они вот так ссорились на его глазах.

Кис понизил голос. — Да. Мы хотели, чтобы царем стал один из наших. Какое–то время во главе стоял Иуда, но ныне пробил час колена Вениаминова вести народ к славе.

Вениамин, младший из двенадцати сыновей Иакова. Вениамин, сын любимой жены патриарха, прекрасной Рахили. Вениамин, возлюбленный брат Иосифа. Это колено, хоть и меньшее из двенадцати, в честолюбии не уступало никому!

— Ты должен доказать, что достоин уважения, сын мой. Ты должен покарать тех, кто отказался поднести тебе дары, приличествующие царю. Ты должен…

— Должен? — Саул глянул пристально, на шее вздулись жилы. — Это я ношу царский венец. А не ты. Бог сказал Самуилу возложить его на мою голову. Не на твою. У тебя нет больше права указывать мне, что я должен делать. Будешь давать советы, когда я попрошу. Если попрошу. И не забывай: Ионафан — мой наследник.

Кис оглянулся. Интересно, понимает ли дед, что Ионафан все время был здесь? Кис удалился, бормоча что–то себе под нос. Саул перевел дыхание и покачал головой. — Мне нужно остаться одному.

Когда отец ушел, Ионафан нашел тихий уголок и светильник. Вынул свой свиток из футляра и стал читать. Кто–то рядом негромко кашлянул. Он повернулся на звук.

Из тени выступил слуга.

— Ваша матушка просит Вас оказать ей честь своим приходом, царевич.

Скатав свиток, он снова убрал его в чехол. Мать. Ни единое слово, сказанное в доме, не оставалось ей неизвестным.

Когда он вошел на половину матери, та сидела за прялкой. Не поднимая головы, произнесла: — Твой отец поругался с дедом, — она повернулась к нему лицом. — Когда придет время, ты станешь правой рукой отца. Ты будешь помогать ему командовать войском.

Несколько озадаченный, Ионафан смотрел на своих сестер.

Мать подозвала их. Мерова подбежала тотчас, Мелхола же не обращала на них никакого внимания.

— Позови свою сестру, шерсть надо еще чесать. От нее еще попахивает. — Она взглянула на него с досадой. — Мне так много нужно тебе сказать.

Братья Ионафана — Мелхисуа и Аминадав — громко стучали деревянными палками — сражались друг с другом наподобие тех воинов, что ждали за стенами города. Ионафан усмехнулся.

— Да уж, в Гиве есть мужчины, готовые следовать за царем.

Слуга принес матери самого маленького братика, Иевосфея. Малыш плакал и посасывал кулачок.

— Саул — первый в народе, Ионафан, — мать взяла ребенка на руки. — А ты — второй. Тебе надо быть мудрым, как змей. Кис теперь будет приходить к тебе со своими советами. Слушай его и держись того, что будет лучше для отца, так будет лучше и для тебя.

Иевосфей требовательно закричал.

— И да даст нам Господь свой мир.

Ионафан вышел с облегчением: что бы там еще ни нужно было матери ему сказать, с этим придется подождать.

«Кто–то идет!» — раздался крик дозорного. Ионафан бросился к городским воротам, где разбирали чью–то тяжбу его дед с дядьями. Вошедшие незнакомцы валились с ног от усталости, по лицам, покрытым толстым слоем пыли, струился пот. Ионафан пробился через толпу, чтобы лучше расслышать, что они говорят.

— Мы пришли из Иависа Галаадского… — этот город, принадлежащий колену Манассии, находился в его уделе: на восточном берегу Иордана, к югу от Галилейского моря, — …спросить у царя, что делать.

— Дайте воды нашим братьям. — Кис взмахнул рукой. — Быстрее, пусть расскажут, что случилось!

Пока вестники, задыхаясь, глотали воду из деревянных чаш, собрались воины.

— Наас, — только и сумел произнести один из гонцов, перед тем, как осушить очередную чашу. Люди зашептались между собой: «Этот змей!» Все уже слышали о царе Аммонитян и опасались вторжения. Освежившись, посланцы обратились к Кису и другим старейшинам.

— Наас осадил наш город. Старейшины просили его о союзе, обещали ему служить. Он согласился, но только при одном условии: он выколет правый глаз каждому жителю города — на позор для всего Израиля!

Если Маас получит желаемое, Иавис Галаадский на годы останется беззащитным, а путь во владения других Израильских колен будет открыт врагам.

Мужчины подняли вопль, раздирая одежды: «Бог нас оставил!»

Женщины кричали и плакали.

Завидев отца, возвращавшегося с волами с поля, Ионафан выбежал ему навстречу. Саул не смотрел на него — взгляд его был устремлен на рыдающую толпу.

— Что такое? Почему все плачут?

Ему передали известия из Иависа.

— Змей осадил Иавис Галаадский.

Один из вестников успел рассказать все Саулу еще до того, как к ним приблизились Кис с Авениром.

Саул распростер руки и издал звук, подобного которому Ионафану никогда в жизни не доводилось слышать из уст человеческих. В ужасе он отшатнулся от отца. Люди замолкли, уставившись на Саула. От его рева волосы у Ионафана на затылке встали дыбом.

Похожие книги на "Царевич[The Prince]", Франсин Риверс читать полностью, без сокращений.

Франсин Риверс - Царевич[The

Франсин Риверс - Воин [The

Франсин Риверс - Воин [The

Франсин Риверс - Священник

Франсин Риверс - Книжник [The